И каждое дерево видится мне...
Шестого июня персональное поздравление от Президента России было вручено жительнице Звенигова Ф.Мальковой. Федосия Тарасовна пережила годы коллективизации, трудилась в тылу во время Великой Отечественной войны, прожила нелегкую, полную горестей и радостей жизнь. В день своего юбилея Федосия Тарасовна поведала корреспонденту «ЗН» будоражащие ее девяностолетнюю память воспоминания о непростой судьбе... Рассказом Ф.Мальковой мы делимся с читателями на страницах нашей газеты.
А детства не было
Ни испуганные крики домочадцев, ни детские горькие слезы, вызванные страхом перед незнакомым вооруженным мужчиной в форме, не смогли уберечь мать Федосии от ареста: в «голодные» тридцатые годы Советское государство недоимок не прощало...
Соседям оставалось лишь стоять и смотреть, как молодой милиционер силой вывел едва успевшую накинуть тулуп женщину во двор и усадил в казенные сани, которые должны были увезти мать большого семейства туда, откуда многие не возвращались...
Вина крестьянки была очевидна – государство недополучило с семьи 2,5 центнера зерна. Но откуда же этим «лишним» центнерам и даже килограммам было взяться, если в семье, кроме мамы и папы, было еще семеро по лавкам: трое мальчишек и четверо девочек?
Односельчане стояли возле дома, удерживая рвущихся к матери детей: мужчины сурово сжимали кулаки, женщины плакали – жалко было детишек... Но самую младшенькую – юркую первоклассницу Филочку – соседки не удержали: девочка запрыгнула в сани, впилась пальчиками в мамин тулуп и не отпускала. Так в санях на морозе проехала Фила полтора километра, после чего милиционер остановил сани, схватил девочку и бросил в снег. У плачущей Филы едва хватило сил добраться до деревни...
Филочка свое имя не любила, имя «Федосия» младшему ребенку дал сосед. У мужчины только родился сын, и он отправился за документами в райцентр, который находился за 15 километров от родной деревни. Решив «посодействовать» и односельчанину, мужчина выбрал в святцах имя для новорожденной соседки... Тарас Дмитриевич выбор имени не одобрил, но делать было нечего – дома малышку «перекрестили» и стали называть Филой.
Филой называли девчушку и в школе. Умную и общительную Филочку любили и одноклассники, и учителя. Однако вскоре про учебу пришлось отличнице забыть... Отец девочки Тарас Дмитриевич хотя и отдал рабочую лошадь государству, однако вступать в колхоз отказался. Такого простить советской школьнице было нельзя: вскоре Филочку и ее двенадцатилетнего брата из школы исключили. Фила плакала от обиды – так ей хотелось учиться!
Мать Филы уже находилась в колонии, когда забрали отца. В дом Филы ворвались односельчане – молодые мужчины скрутили отца, вытолкали его во двор, поймали убегающих перепуганных детей. Полураздетых ребятишек они схватили и выбросили из окошка в прямо сугроб! Напоследок мужчины пригрозили сбежавшимся соседям расправой, если те возьмут к себе обездоленных детишек. Но одна из соседок – одинокая старушка – несмотря на угрозы, не побоялась приютить детей: у сердобольной женщины прожила Фила два с половиной года...
Ничего не понимающего отца увезли в тюрьму. Как выяснилось позже, его обвиняли в незаконной продаже: чтобы прокормить ребятишек Тарас Дмитриевич продал единственное «богатство» - жеребца. Суд Тараса Дмитриевича оправдал, поэтому уже через несколько месяцев он оказался на свободе. В родную Кировскую область мужчина вернуться не захотел, он решил осесть в краю марийском, в новом поселке под названием Суслонгер. Здесь в 1927 году в эксплуатацию была пущена железная дорога, в лесу началось строительство домов такими же переселившимися крестьянами, как Тарас Дмитриевич.
Через два с половиной года освободили маму Филы, семья воссоединилась, Тарас привез жену и детей в новый дом в поселке Суслонгер. Радости Филы не было предела, когда родители с улыбкой сообщили ей о том, что спустя три года ее снова приняли в школу! Девочка быстро наверстала упущенное, в дневнике Филочки «красовались» сплошные «пятерки».
Немеркнущий ужас войны
В июне 1941 года Фила готовилась к долгожданному выпускному балу, ей исполнилось 18 лет. Уже было приготовлено платье, поданы документы в училище Йошкар-Олы: Федосия мечтала стать педагогом, как ее любимая учительница Анна Федоровна Суконова. Но, увы, мечты девушки навсегда разбила война.
На фронт забрали сразу трех братьев Филы, в армию призвали и любимого человека девушки. Фила, едва сдерживая слезы, поклялась, что будет ждать возлюбленного.
К счастью, трое братьев Федосии, раненые, больные, но живые вернулись домой. Беспощадная война отняла у братьев Филы не только четыре года жизни, но и здоровье: двое братьев прожили недолго, вскоре они обрели покой на кладбище Суслонгера. Увидеть вновь глаза любимого человека Федосии не довелось: в самом начале войны парень погиб страшной смертью – подорвался на мине.
Фила осталась дома, помогала стареньким родителям, но людей на фронте не хватало, поэтому спустя несколько месяцев ее и нескольких односельчанок направили в йошкар-олинский военкомат...
Федосия села на поезд, который увез ее далеко от родного дома, в глухие леса, где располагался учебный лагерь для молодых бойцов. Фила не знала, в какой области страны находилась, но здесь была слышна канонада орудий, неподалеку велись бои.
Девушка стала помощником начальника склада, выдавала солдатам обмундирование. Вспоминает Ф.Малькова: «Приведут к складу роту бойцов – 250 человек! Они сами шалаши из веток делали, там и переодевались. Я сначала каждому комплект одежды выдам – обмундирование, сапоги. Потом иду вещи из шалашей собирать, а к одежде и подходить-то страшно – столько там вшей, что кажется, будто одежда сама шевелится! Это меня в ужас приводило, ведь я-то совсем еще девчонка была, вчерашняя школьница...»
Трудилась на военном складе Фила два года, потом ее заменила другая девушка. Федосию отправили домой, ее престарелые родители сильно заболели – в Поволжье свирепствовала дизентерия...
В 1943 году вернулась Федосия в Суслонгер, дождалась братьев, встретила Победу, а еще через два года вышла замуж за фронтовика Ивана Алексеевича Малькова, родила ему двух дочерей и сына. Мирная, светлая жизнь началась, наконец, для Филы...
Два года войны стали для Федосии кошмаром наяву, хоть и не видела она кровавых боев и сражений: «Я все время плакала, думала без глаз останусь! Сердце мое мучилось: как там братья мои родненькие, где воюют, живы ли, убиты ли... Господи, как мне страшно было, как больно! Жалко было мальчишек, которых на фронт отправляли... Даже сейчас, если глаза закрою, картина передо мной встает: загоняют наших мальчиков в теплушки, паровоз дает пронзительный гудок и юные голоса, растворяясь вдали, кричат мне: «Прощай, сестренкааа!» А я падала землю ни жива, ни мертва и рыдала, пока силы не оставляли меня... До конца жизни мне не стереть из памяти их крики...»
вот так живешь рядом и ничего о человеке не знаешь.Здоровья Вам!
Оставить комментарий